- Больше никогда не буду так пить - Еще пьяненькая, но уже мысль ползала на своих четырех где-то в моем помутненном сознании. Даже страшно вспомнить, что мы вчера с Генри пили, курили и в каких количествах, но я жив - это уже положительно, хотя голова болела так, что мне было на весь мир "положительно", откровенно говоря. Кроме, пожалуй, локализации самого Генри. Последним я и попытался заняться, опираясь не затекшей рукой о холодный и мокрый пол, - Святые небеса, я еще и слюни ночью пускал?! - Мысленно ругнулся на себя, но слишком громко и голова раскололась звоном. Как-то сильно подозрительно мокро было вокруг и меня уже страшили самые жутки предположения, но собравшись с духом, таки открыл глаза. На меня смотрел бетон. Несколько секунду я удивленно пялился на него в ответ, но бетон не сдавался, а лишь покрывался водой от волнения и накатывающих легких волн. Дальше я узрел водоем и белого медведя, вылезавшего из воды. Помня себя в человеческом облике, рефлекторно дернулся назад, наталкиваясь на что-то большое и мягкое, тут же рычащее. Оглянувшись, узрел свой пушистый белый зад, - Слава яйцам, что я медведь, - Следующая новость порадовала куда меньше. Прямо надо мной зло сверкал глазами такой же белый медведь, только поменьше. - Черт, как сказать по-медвежьи, что я случайно и прошу прощения? - Но меня спас странный звук, привлекший мое внимание ровно так же, как и пушистого собрата, а следом раздался детский голос.
Подняв морду и оглядевшись, обнаружил толпу людей за стеклом, радостно лицезревших нового "мишку". Зоопарк. Так быстро я никогда еще не трезвел. - Твою ж мать! И где Генри? - Нервно намотав круг по вольеру, не обнаружил ни совы ни пушистых останков, зато нашел бутылку вискаря в импровизированном сугробе, почему-то даже не задаваясь вопросом, как она тут оказалась. Я попробовал рычать, что бы привлечь внимание друга, если тот рядом. Сомневаюсь, что он различает голоса белых медведей, но не всех у них он такой пропитый и осипший утром. Народ как-то удивленно покосился на этот звук и мерно запотевающие стекла внизу вольера, куда не так быстро добирался воздух. Медведи с подозрением отходили от меня в сторону, морщась. Абстиненты хреновы. Больше не буду так пить.

Отредактировано Simon (20.02.2013 14:58)

Вольер мне категорически не нравился. И дело даже не в размерах, соседях или мелькающих фотоаппарат даже тогда, когда хотелось уединиться с природой, а в том, что это был вольер. Чертов вольер с белыми медведями посреди зоопарка. Город нужный хоть, спасибо. Страшно подумать, что было бы, умей мы с Генри оба летать. А вообще обидно, что я даже примерно не помнил как и почему тут оказался. Иногда в голове мелькали картинки, больше напоминавшие триллер с элементами ужасов, пьяни и крайне неудавшейся режиссуры, зато с великим энтузиазмом. Я сидел в углу этой стеклянной клетки и пытался составить пазл из воспоминаний, но было такое ощущение, что мой пазл - это одно сплошное облако, никак не желающее собираться в картинку или хотя бы кучу. Помню как сначала все было хорошо и ничего не предвещало беды. Вообще, волноваться надо было начать, когда появилось это ощущение свободы и не предвещающее беды - это верный знак, что вот-вот получишь по храброй физиономии или произойдет ряд крайне нелицеприятных и болезненных событий, которые утром можно будет изучить по фотографиям, укорам совести и в рассказам друзей. Где-то на фоне этих размышлений мелькали картинки с прошлой ночи, когда мы проверяли лазают ли белые медведи по деревьям за медом. Не особо. Левый бок ныл в знак протеста, а воспоминания о сове закладывающей мертвую петлю, позже встречаясь со стеной дома клюв к плитам лицом к лицу, болезненно сотрясали мое обезвоженное сознание. Тряхнув головой, я побрел к водоему, когда раздалось уханье совы. Уханьем, а тем более совы, назвать это у меня бы язык не повернулся. Скорее такой звук издавали бы коты, кастрируй их без наркоза, но что я за друг, если не узнаю этого пернатого даже в озвучке бедного животного на столе ветеринара. Сам я был не краше и звучал не лучше. Подняв взгляд на помятую жизнью и неведомыми предметами сову, состроил выражение лица "чего сидишь? вытаскивай меня!", но получилось скорее всего что-то типа "помираю! воды мне, воды!". Толку таращиться друг на друга не было. Оба живи и более-менее здоровы, Генри в курсе где я, а значит остается ждать тут до вечера или ночи, пока его пернатая задница вытащит меня. Можно чем-то себя занять, например, вон той медведицей. Кивнув, как мог, направился в другой конец вольера, проведя взглядом улетающую сову.

Массовые волнения в зоопарке начались вне планово - посреди ночи. К этому времени наши отношения с медведицей зашли в тупик и то же самое грозило моим отношениям с желудком, если я немедленно не закину в него нормальной еды, а не приторно-гадкую подошву, по виду напоминавшую рыбу, которой тут кормили. Из моего аквариума можно было наблюдать соседних животных и торчащих вдалеке страусов. Тех и так было видно с любой точки зоопарка, а когда ужас и замешательство, прорезавшиеся на мордах животных, заставило усомниться в трезвости пернатой живности, я понял, что по мою душу явился Сов. Из-за чего бы еще страусы таращили глаза, а следом возмущенный топот зебр сменился подозрительно нежными звуками, из-за чего я забеспокоился за друга. Кто их знает, этих полосатых пони.
Рядом раздался знакомый, весьма пропитый, голос Генри на звук которого я лениво и вяло двинулся, отряхивая испачканную шерсть от воды. Пока этот летающий алкаш прохлаждался весь день и явно успел привести себя в порядок, я с головной болью и синяками в самых неожиданных места валялся среди медведей и питался черт знает чем. С недовольным выражением лица я подошел к стеклу и упершись в него передними лапами, поднялся, взирая на друга и его "коня" со своей высоты. Лестница - это хорошо, но перспектива карабкаться по стеклянной стене вольера с белыми медведями в костюме Адама в феврале казалась мне не особо привлекательной. Мои мысли были услышаны и сверху ко мне прилетела одежда, следом за лестницей. Звук последней потревожил сон мирно спящего мишки, очень удобно примостившегося в метре от моего аварийного выхода. Недовольно покосившись на сопящий комок, потом на Генри, взял в пасть шмотки и удалился в ближайшее углубление. Мне и так тут цирковой номер устраивать, не хотелось добавлять к нему еще и стриптиз. По крайней мере не для медведей и Генри.
Моя физиономия выглянула из импровизированной пещеры, пересчитывая количество медведей. С другой стороны все еще ждал Сов, лестница и зебра, к которым я  направился мелкими перебежками, прислонившись спиной к стене вольера. Самое сложное - незамеченно проскочить мимо Афанасия - тучный старый медведь, спящий у лестницы - который не отличался особым дружелюбием, а люди его, кажется, и вовсе раздражали. Тело ныло, но я добрался до нужного места, - Не ори! - Как можно тише сообщил я Генри, указывая взглядом на Афанасия, совершенно не заметного с того места, где находился мой спасатель. Половину подъема я преодолел, взобравшись на самый верх стены, делая привал на пару секунд. Перекинув одну ногу на сторону свободы, глянул вниз на пернатого оборотня, улыбнувшись, когда где-то со стороны вольера послышался рык. Внизу сидел проснувшийся от шума Афанасий с крайне недовольным выражением лица. Примерно так выглядит Генри, если его разбудить в шесть утра, только медведь казался мне доброжелательней сейчас и не ругается матом. Встревоженный рев медведя заставил других животных откликнуться и я стал беспокойно озираться, срочно двигаясь с места. И тут загорелся свет. Я так и замер, сидя на верхушке вольера, ловя взгляд примчавшегося сторожа. Если тот и любил выпить, то сегодня точно бросит. - Мы вернем зебру на место. Честно. - Выдал я с видом, словно сижу в кресле у камина. Даже не знаю от чего мужик заикался больше: из-за меня, явно покидающего гостеприимных мишек, из-за Генри, с совершенно безмятежным выражением лица или зебры, упорно тыкающей своего нового лучшего друга в бок, требуя внимания.

Под вопли сторожа и возмущения Генри я изображал звезду на вершине елки, оседлав вольер с медведями. – Легко тебе там внизу! – Огрызнулся я на своего спасителя, переваливаясь на другую сторону ограды, - Поди стоптал целую пачку аспирина в одну свою пернатую морду. Мне не захватил? – С нахальным выражением лица, обернулся на Генри, ускоряя темпы спуска. И чего он там бесится! Момент был ответственный, но вывали я всю серьезность наружу, лучше никому бы не стало. Хотя, батонами шевелить надо было быстрее, чем я, собственно, и занялся.
Все таки сторож скоро вернется и, совершенно точно, не сам, а нам новые знакомства ни к чему. – А где эта пони в тельняшке? Я думал, мы на ней лихо помчимся! – Хохотнул, свалившись рядом с Генри, огляндываясь в ту сторону, где уже затихли вопли сторожа и вот-вот должны были раздаться звуки тревоги. Поднявшись на ноги (так и не понял за что этот изверг меня еще и уронил), был готов к отправке в любую сторону и переглянувшись под мерзкий вой сирены, побежали к спасительной машине.
- Какого черта ты так далеко запарковался?! – Стараясь настроить дыхание в нужном ритме, выпалил я, пробегая мимо каких-то клуб и вольеров, уже замечая впереди заветный автотранспорт. И тут сзади послышался голос из громкоговорителя с убедительно просьбой остановиться, но что-то их предложение не сильно импонировало ни мне, ни Генри. Тратить уйму времени на массовое форматирование извилин никак не хотелось, скорее попасть домой и закинуться обезболивающим.